воскресенье, 22 июня 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Я ждал автобус в городе Иркутске,
пил воду, замурованную в кране,
глотал позеленевшие закуски
в ночи в аэродромном ресторане.
Я пробуждался от авиагрома
и танцевал под гул радиовальса,
потом катил я по аэродрому
и от земли печально отрывался.
И вот летел над облаком атласным,
себя, как прежде, чувствуя бездомным,
твердил, вися над бездною прекрасной:
все дело в одиночестве бездонном.
Не следует настаивать на жизни
страдальческой из горького упрямства.
Чужбина так же сродственна отчизне,
как тупику соседствует пространство.
пил воду, замурованную в кране,
глотал позеленевшие закуски
в ночи в аэродромном ресторане.
Я пробуждался от авиагрома
и танцевал под гул радиовальса,
потом катил я по аэродрому
и от земли печально отрывался.
И вот летел над облаком атласным,
себя, как прежде, чувствуя бездомным,
твердил, вися над бездною прекрасной:
все дело в одиночестве бездонном.
Не следует настаивать на жизни
страдальческой из горького упрямства.
Чужбина так же сродственна отчизне,
как тупику соседствует пространство.
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Прошел сквозь монастырский сад,
в пролом просунулся, согнулся,
к воде спустился и назад
нетерпеливо оглянулся.
С пяти блестящих куполов
сквозь облетевшие деревья
был виден травяной покров
и взмах коричневого гребня
крыш монастырских, и кольцом
заводов хор многоголосый,
и там внизу, к стене лицом,
маячил гость рыжеволосый.
Оставив всякий путь назад,
оставшимся путям -- на зависть,
спиной к воде, смотрел в тот сад,
молчал, на купола уставясь.
Настолько зная в этом толк,
чтоб возвращеньем не пленяться,
подумал все-таки, что долг
на эту высоту подняться
и все увидеть: от начал
до берега, где волны бьются.
Но если что и различал,
то значило: "нельзя вернуться".
И все покрылось пеленой
и погрузилось в сумрак полный.
И то, что было за спиной,
он пред собой увидел, -- волны.
в пролом просунулся, согнулся,
к воде спустился и назад
нетерпеливо оглянулся.
С пяти блестящих куполов
сквозь облетевшие деревья
был виден травяной покров
и взмах коричневого гребня
крыш монастырских, и кольцом
заводов хор многоголосый,
и там внизу, к стене лицом,
маячил гость рыжеволосый.
Оставив всякий путь назад,
оставшимся путям -- на зависть,
спиной к воде, смотрел в тот сад,
молчал, на купола уставясь.
Настолько зная в этом толк,
чтоб возвращеньем не пленяться,
подумал все-таки, что долг
на эту высоту подняться
и все увидеть: от начал
до берега, где волны бьются.
Но если что и различал,
то значило: "нельзя вернуться".
И все покрылось пеленой
и погрузилось в сумрак полный.
И то, что было за спиной,
он пред собой увидел, -- волны.
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
...Мой голос, торопливый и неясный,
тебя встревожит горечью напрасной,
и над моей ухмылкою усталой
ты склонишься с печалью запоздалой,
и, может быть, забыв про все на свете,
в иной стране -- прости! -- в ином столетьи
ты имя вдруг мое шепнешь беззлобно,
и я в могиле торопливо вздрогну.
23 января 1962
тебя встревожит горечью напрасной,
и над моей ухмылкою усталой
ты склонишься с печалью запоздалой,
и, может быть, забыв про все на свете,
в иной стране -- прости! -- в ином столетьи
ты имя вдруг мое шепнешь беззлобно,
и я в могиле торопливо вздрогну.
23 января 1962
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Люби проездом родину друзей.
На станциях батоны покупая,
о прожитом бездумно пожалей,
к вагонному окошку прилипая.
Все тот же вальс в провинции звучит,
летит, летит в белесые колонны,
весна друзей по-прежнему молчит,
блондинкам улыбаясь благосклонно.
Отходят поезда от городов,
приходит моментальное забвенье,
десятилетья искренних трудов,
но вечного, увы, неоткровенья.
Да что там жизнь! Под перестук колес
взбредет на ум печальная догадка,
что новый недоверчивый вопрос
когда-нибудь их вызовет обратно.
Так, поезжай. Куда? Куда-нибудь,
скажи себе: с несчастьями дружу я.
Гляди в окно и о себе забудь.
Жалей проездом родину чужую.
1961
--------
x x x
Воротишься на родину. Ну что ж.
Гляди вокруг, кому еще ты нужен,
кому теперь в друзья ты попадешь?
Воротишься, купи себе на ужин
какого-нибудь сладкого вина,
смотри в окно и думай понемногу:
во всем твоя одна, твоя вина,
и хорошо. Спасибо. Слава Богу.
Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не связан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на свете не обязан.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Как хорошо, на родину спеша,
поймать себя в словах неоткровенных
и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах.
1961
На станциях батоны покупая,
о прожитом бездумно пожалей,
к вагонному окошку прилипая.
Все тот же вальс в провинции звучит,
летит, летит в белесые колонны,
весна друзей по-прежнему молчит,
блондинкам улыбаясь благосклонно.
Отходят поезда от городов,
приходит моментальное забвенье,
десятилетья искренних трудов,
но вечного, увы, неоткровенья.
Да что там жизнь! Под перестук колес
взбредет на ум печальная догадка,
что новый недоверчивый вопрос
когда-нибудь их вызовет обратно.
Так, поезжай. Куда? Куда-нибудь,
скажи себе: с несчастьями дружу я.
Гляди в окно и о себе забудь.
Жалей проездом родину чужую.
1961
--------
x x x
Воротишься на родину. Ну что ж.
Гляди вокруг, кому еще ты нужен,
кому теперь в друзья ты попадешь?
Воротишься, купи себе на ужин
какого-нибудь сладкого вина,
смотри в окно и думай понемногу:
во всем твоя одна, твоя вина,
и хорошо. Спасибо. Слава Богу.
Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не связан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на свете не обязан.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Как хорошо, на родину спеша,
поймать себя в словах неоткровенных
и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах.
1961
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Приходит время сожалений.
При полусвете фонарей,
при полумраке озарений
не узнавать учителей.
Так что-то движется меж нами,
живет, живет, отговорив,
и, побеждая временами,
зовет любовников своих.
И вся-то жизнь -- биенье сердца,
и говор фраз, да плеск вины,
и ночь над лодочкою секса
по светлой речке тишины.
Простимся, позднее творенье
моих навязчивых щедрот,
побед унылое паренье
и утлой нежности полет.
О Господи, что движет миром,
пока мы слабо говорим,
что движет образом немилым
и дышит обликом моим.
Затем, чтоб с темного газона
от унизительных утрат
сметать межвременные зерна
на победительный асфальт.
О, все приходит понемногу
и говорит -- живи, живи.
Кружи, кружи передо мною
безумным навыком любви.
Свети на горестный посев,
фонарь сегодняшней печали,
и пожимай во тьме плечами
и сокрушайся обо всех.
февраль -- март 1961
При полусвете фонарей,
при полумраке озарений
не узнавать учителей.
Так что-то движется меж нами,
живет, живет, отговорив,
и, побеждая временами,
зовет любовников своих.
И вся-то жизнь -- биенье сердца,
и говор фраз, да плеск вины,
и ночь над лодочкою секса
по светлой речке тишины.
Простимся, позднее творенье
моих навязчивых щедрот,
побед унылое паренье
и утлой нежности полет.
О Господи, что движет миром,
пока мы слабо говорим,
что движет образом немилым
и дышит обликом моим.
Затем, чтоб с темного газона
от унизительных утрат
сметать межвременные зерна
на победительный асфальт.
О, все приходит понемногу
и говорит -- живи, живи.
Кружи, кружи передо мною
безумным навыком любви.
Свети на горестный посев,
фонарь сегодняшней печали,
и пожимай во тьме плечами
и сокрушайся обо всех.
февраль -- март 1961
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, --
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и -- кстати -- самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
1959
твое сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, --
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и -- кстати -- самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
1959
вторник, 27 мая 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Теперь он настолько красив,что больше не внушает нужного омерзения и страха.
среда, 14 мая 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Я в сотый раз пожалела что не сходила за сигаретами.
Ленивая тварь.
Ленивая тварь.
понедельник, 12 мая 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Я не хочу делать домашние натюрморты,я хочу читать сказки!
понедельник, 05 мая 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Забила хуй на врачебную диету. Жру все подряд и радуюсь.
воскресенье, 04 мая 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Раньше всегда было лучше.
среда, 23 апреля 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
На самом деле сериал шикарный.
Трупы,мухи,кровь,уроды,мистика. Все отлично.
Но сюжет просто ад. Хлеще Санта Барбары.
Поворот на повороте.
Я посмотрел только один сезон,другие не буду ибо там уже совсем другие истории.
Это круто и дерьмово одновременно. Посмотреть на один раз.
вторник, 22 апреля 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
вот такой мужик
вообще срисован с какой то банальной картинки просто от скуки
поэтому он и не влез
понедельник, 21 апреля 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Как то так получилось,что лето в Москве пришло раньше,чем весна.
воскресенье, 20 апреля 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Купил зачем то глины на выходных совершенно спонтанно.
Сижу делаю Безликого (больше ничего придумать не смог).
Ну и с пасхой всех кто отмечает. А я уж последние лет пять наверное куличей не ел.
Да и не особо надо,знаете ли.
А еще кстати сегодня день рождения Гитлера.
Сижу делаю Безликого (больше ничего придумать не смог).
Ну и с пасхой всех кто отмечает. А я уж последние лет пять наверное куличей не ел.
Да и не особо надо,знаете ли.
А еще кстати сегодня день рождения Гитлера.
четверг, 17 апреля 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Нкак не могу найти вдоновения. Целый день думаю над композицией. Обшарил весь тумблер,прослушал кучу музыки,пересмотрел миллионы альбомов любимых художников.
От таблеток кружится голова.
А еще пока искал кнги из которых можно было бы содрать сюжет,нашел книгу Джарджа Мартина. Думаю,озвучивать не придется какую именно.
Наверное возьмусь ее почитать. н хотел поддаваться мейнстриму и смотреть сериал. Вообще мн кажется что это некий коссплей на Толкина,но черт его знает.
Как прочту,выскажу свое боле адекватное мнение.
а теперья пойду спать
бля
ме лень уже исправлять ошибки,я очень устал.
От таблеток кружится голова.
А еще пока искал кнги из которых можно было бы содрать сюжет,нашел книгу Джарджа Мартина. Думаю,озвучивать не придется какую именно.
Наверное возьмусь ее почитать. н хотел поддаваться мейнстриму и смотреть сериал. Вообще мн кажется что это некий коссплей на Толкина,но черт его знает.
Как прочту,выскажу свое боле адекватное мнение.
а теперья пойду спать
бля
ме лень уже исправлять ошибки,я очень устал.
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
не пойму,это от таблеток побочный эффект или же я так сильно устал?
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
17.04.2014 в 01:26
Пишет Фобс:Случилась таки истерика.
Полчаса проревел, наверное. Слезы как у Миядзаки
в мультфильмах - большие и в три ручья.
Пойду к врачу в пятницу,наверное и боюсь,что на этот раз все очень плохо
а я истерик
потому что за осознанную жизнь только один раз болел
гриппом, никогда не лежал в больнице,а разы хирургического
вмешательства переживал только у стоматолога.
И тут наложилось все сразу - это, работа, которая не будет
делать себя сама,и еще осознание моего тотального
одиночества. Лол, на ручки не к кому, никому не нужен.
Зато вспоминаю, когда деда в больницу положили, с ним
в палате лежал парень,чуть постарше меня, наверное.
У него был то ли порок сердца, то ли что-то в этом духе,
в общем какой-то пиздец,из-за которого он каждые полгода
ложится на операцию - при этом позитивный здоровенный парень.
Но я не парень. И я трус
Пойду страницу дорисовывать.
Полчаса проревел, наверное. Слезы как у Миядзаки
в мультфильмах - большие и в три ручья.
Пойду к врачу в пятницу,наверное и боюсь,что на этот раз все очень плохо
а я истерик
потому что за осознанную жизнь только один раз болел
гриппом, никогда не лежал в больнице,а разы хирургического
вмешательства переживал только у стоматолога.
И тут наложилось все сразу - это, работа, которая не будет
делать себя сама,и еще осознание моего тотального
одиночества. Лол, на ручки не к кому, никому не нужен.
Зато вспоминаю, когда деда в больницу положили, с ним
в палате лежал парень,чуть постарше меня, наверное.
У него был то ли порок сердца, то ли что-то в этом духе,
в общем какой-то пиздец,из-за которого он каждые полгода
ложится на операцию - при этом позитивный здоровенный парень.
Но я не парень. И я трус
Пойду страницу дорисовывать.
Подобные сообщения любимых художников всегда меня очень огорчают.
Не знаю,что у тебя случилось,Фобс,но я точно могу сказать,что ты нужен многим.
Я бы очень хотел тебя поддержать в реальной жизни,ты ведь такой молодец. Ты справишься.
Я и многие другие твои поклонники верим в тебя.
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
дни пролетают быстрее обычного. завтра уже пятница.
вторник, 15 апреля 2014
– Что поделываете, полковник? – Да вот сижу, – отвечал он, – жду, когда понесут мимо гроб с моим телом.
Очень долго думала над тем,купить ли новый скетчбук или нахуй его послать. Купила.
Постараюсь не забывать в нем чиркать.
На данный момент одновременно адски хочу жрать и спать.
Завтра не день,а полный пиздец. Одна ебучая практика,практика.
Диета (по указанию врача,не добровольно) заебала. Мне нельзя пить кофе целый месяц (и еще много чего мне нельзя).
Остальное хер с ним,но без кофе жизнь становится с каждым днем все невыносимее.
Я все время сплю. Упускаю очень много важных моментов. Сижу на таблетках.
Хочу сдохнуть до начала летнего пленэра.
Постараюсь не забывать в нем чиркать.
На данный момент одновременно адски хочу жрать и спать.
Завтра не день,а полный пиздец. Одна ебучая практика,практика.
Диета (по указанию врача,не добровольно) заебала. Мне нельзя пить кофе целый месяц (и еще много чего мне нельзя).
Остальное хер с ним,но без кофе жизнь становится с каждым днем все невыносимее.
Я все время сплю. Упускаю очень много важных моментов. Сижу на таблетках.
Хочу сдохнуть до начала летнего пленэра.